Так говорила Елена Ямпольская
25 июля Госдума утвердила депутата Елену Ямпольскую главой думского комитета по культуре. Яркие высказывания госпожи Ямпольской — в подборке “Ъ”.
«Ранний выход на пенсию не является для нас чем-то сакральным. Для многих — не для всех, конечно же, но для многих — это не острая необходимость, а вопрос привычки, та же зона психологического комфорта. Причем ведь только психологического».
(на пленарном заседании Госдумы 18 июля 2018 года)
«Я теперь часто присутствую на всяких встречах творческой интеллигенции с Владимиром Путиным… Они сразу говорят: “Денег давай!” Но, как только вы денег даете, вы тут же немедленно должны отойти, потому что вообще-то мы вас презираем. Вообще-то мы на вас плюем. Вот это какая-то чудовищная подлость современной интеллигенции, она меня просто поражает».
(в эфире телепередачи «Воскресный вечер с Владимиром Соловьевым» 8 декабря 2013 года)
«Либеральная идея на просторах нашего Отечества дискредитирована. У этого были объективные факторы и субъективные, я этому совершенно не радуюсь, потому что в либерализме есть ценности, необходимые в современном мире. Но патриоты “с капустой в бороде” дискредитируют патриотическую идею. Это намного опаснее — она гораздо ценнее для нас, чем либеральная».
(в эфире программы «Есть вопрос» областного челябинского телеканала ОТВ 28 ноября 2017 года)
«Позволю себе предположить, что такой болезненный для нашего общества вопрос, как коррупция, во многом связан с тем, что у нас появилось слишком много душевно неразвитых людей».
(на заседании совета при президенте по культуре и искусству 25 декабря 2015 года)
«Сталин был инструментом, который использовали для нашего вразумления, для определенного искупления. Потому что нагрешили много: наубивали, храмы посносили, священников порасстреливали. И в качестве кнута был послан Иосиф Виссарионович. Господь Бог не объясняет, почему он такие инструменты использует».
(в эфире радиостанции «Говорит Москва» 21 сентября 2016 года)
«Самое глупое, что мы можем сделать,— это похоронить человека, чья бурная деятельность, безусловно, была причиной в том числе братоубийственной войны, и этими похоронами создать очередное гражданское напряжение. Это будет просто преступно».
(в эфире передачи «Воскресный вечер с Владимиром Соловьевым» от 24 апреля 2016 года)
«Я считаю, что за это время (последние 20 лет.— “Ъ”) мы потеряли практически все, а приобрели только одно — возвращение религии в нашу естественную, повседневную жизнь. Но это единственное приобретение постсоветского периода стоит так дорого, что дает нам надежду: мы из болота все-таки выберемся. В принципе Советский Союз устоял бы, если бы не государственный атеизм, я в этом абсолютно уверена».
(в интервью ресурсу pravoslavie.ru 10 июля 2012 года)
«Настоящая цензура — это диалог на стадии замысла, а не за пять минут до премьеры, когда уже и деньги потрачены, и пиар-кампания началась, и люди в курсе».
(комментируя скандал вокруг фильма «Матильда» в эфире программы «Есть вопрос» телеканала ОТВ 28 ноября 2017 года)
«Проблема не в том, что у нас дефицит патриотов, а в нашествии дилетантов. Совершенно исчезла редактура. Практически по любому фильму видно, что сценария не касалась рука редактора: длинноты, нестыковки, неудачные диалоги. А это необходимый этап, обязательное технологическое требование, фактически гигиена культуры».
(в эфире программы «Есть вопрос» областного челябинского телеканала ОТВ 28 ноября 2017 года)
«Свобода художника неотделима от его моральной ответственности. Мы не записали в основах государственной культурной политики, что деятели культуры в том числе отвечают за улучшение психологического климата в обществе, за моральное и физическое здоровье нации. Вроде бы казалось, что это — очевидные вещи, но, может быть, нам стоит тогда прописать их в стратегии? Может быть, их стоит проговаривать?»
(на заседании Совета федерации 3 июня 2015 года)
«В моем облике нет ничего аскетического, да и в облике газеты тоже (“Культуры”, редколлегию которой возглавляет госпожа Ямпольская.— “Ъ”). Более того, мы нередко получаем рекламации от наших читателей — в основном пожилого возраста — за то, что опять напечатали нечто пикантно-эротическое. Однако здоровая эротика — неотъемлемая часть жизни. Мы ведь не монастырский вестник».
(в интервью «Литературной газете» 9 октября 2013 года)
«Знаете, заметный рост нашей аудитории минувшим летом объясняется тем, что “Культура” поддержала закон о запрете гей-пропаганды. Нас теперь называют гомофобной газетой. Но мы продолжаем гнуть свою линию, и эти материалы — из числа самых читаемых. Нас и в антисемитизме обвиняют».
(в интервью «Литературной газете» 9 октября 2013 года)
«Когда часть культурных деятелей поддержала Pussy Riot, я впервые задумалась о том, что необходимо сменить культурную элиту страны».
(на встрече сенаторов с деятелями культуры 10 октября 2013 года)
«Мы пережили фактически рейдерский захват. Очень подлый, очень хитрый, мастерски проведенный. Захват, при котором мы показали себя полными дурачками… Мир пришел к нам так же хитро, как всегда Запад приходит в Россию, и на этот раз у них получилось».
(в интервью «Вестнику Кавказа» 10 февраля 2015 года)
«Москва больше не является столицей исторической России. В этом Вавилоне смешение языков, религий, национальных традиций и этнических особенностей темперамента образовало жуткую какофонию. Нет главной темы. Нет ощущения, что Москва — центр русского православного государства».
(в статье «Манежный возраст» газеты «Известия» от 16 декабря 2010 года)
«Когда мы слышим или читаем о самоубийственной так называемой дерусификации Украины; о том, как представители прибалтийских стран, чей вклад в сокровищницу мировой мысли чрезвычайно скромен, называют русский «языком дикарей»; как переходят на латиницу в дружественном Казахстане…?— разные чувства обуревают: недоумение, печаль, раздражение, в том числе на самих себя. За все, что упустили, уступили, недоработали».
(на пленарном заседании Госдумы 21 февраля 2018 года)