«Мое главное развлечение в России — есть борщ». Африканец из «Химок», который вас удивит

Опубликовано Май 2, 2021 5 0

Мохамед Конате целый час отвечал на вопросы Алексея Ковалева на уверенном русском языке. Мохамед Конате целый час отвечал на вопросы Алексея Ковалева на уверенном русском языке.

В этом интервью:

Почему у многих футболистов из Кот-д’Ивуара 48-й размер ноги
Как Конате стал работать с Селюком и почему считает, что их отношения — как у отца и сына
Как помогали Чисамба Лунгу и 5 тысяч рублей учить кириллицу
Как грустил в Екатеринбурге, а Григорий Иванов подарил торт
Чем удивляли Аршавин и Павлюченко
Про сумасшедшие моменты с Талалаевым и крутость Черевченко

«Я тоже никогда не видел Селюка вживую»

— Вы родились в Кот-д’Ивуаре, но также имеете гражданство Буркина-Фасо. Как так вышло?

— Мои папа, дядя и ряд других родственников — уроженцы Буркина-Фасо, поэтому я имел право на выбор гражданства. Главным стало желание выступать за сборную Буркина-Фасо, попасть в сборную Кот-д’Ивуара гораздо сложнее. Там огромная конкуренция — многие футболисты представляют чемпионаты Англии, Франции и другие очень сильные лиги.

— Расскажите о семье.

— У моего папы две жены. Мама родила восьмерых детей — пятерых мальчиков и трех девочек. Еще троих детей родила вторая жена отца, итого у меня 11 братьев и сестер. Самые молодые сейчас живут в Кот-д’Ивуаре, а те, кто постарше, — в Европе, некоторые даже отправились учиться в Швейцарию.

— Спортом родня увлекается?

— Папа раньше занимался каратэ, я даже видел его фото в кимано. Позднее он стал футбольным вратарем, что было достаточно забавно.

— Почему?

— Он был немного толстым и из-за этого смешно прыгал за мячом. Помню, как сказал ему, что хочу стать футболистом, а он ответил, что такое будущее не для меня. Он хотел, чтобы я учился, а потом начал работать в офисе. В один момент он даже хотел, чтобы я стал полицейским.

— Сами горели желанием носить униформу?

— Нет! Ответил, что эта затея мне не нравится. Я и в школу-то ходил лишь из-за того, что папа так хотел. Я же мечтал только играть в футбол. В итоге отец согласился и сказал: «Ну ладно, давай попробуем. Может, что-то из этого получится». Когда я подписал первый профессиональный контракт [с «Уралом»], он был безумно рад.

Вся семья интересуется моими успехами. Звонят за день до игры, поддерживают, говорят: «Ты — лучший, давай, все будет хорошо». Общаемся и после матчей. Родные всегда со мной, даже те, кто сейчас живет в Африке, смотрят трансляции игр «Химок». С просмотром помогает мой младший брат, он очень хорошо разбирается в компьютерах и прочей технике.

Никто из членов моей семьи еще не был в России, но, думаю, они еще приедут. У меня скоро истекает контракт, если удастся его переподписать, это будет хорошим поводом меня навестить.

— Как начали заниматься футболом?

— Воспитывался в одной из академий, которых в Кот-д’Ивуаре очень много. Поначалу мы играли без бутс, причем не на поле, а на простой земле. Из-за этого, я думаю, очень быстро росли ноги — например, у меня сейчас 46-й размер обуви, а у некоторых ребят и 47-й, 48-й.

Вообще у меня на родине очень много талантливой молодежи, но ей не хватает поддержки. Стараюсь помогать чем могу — отправляю мячи, форму, и в будущем продолжу этим заниматься.

— Читал, что Седрик Гогуа ваш брат. Это правда?

— Нет, он просто друг, но мы очень близки, прямо как братья. Плюс у нас один агент — Дмитрий Селюк.

— Как стали сотрудничать с Селюком?

— Когда выступал еще за местный «Денгеле», в котором у Дмитрия есть бизнес-партнеры. Однажды Селюку рассказали про меня — что есть высокий и крепкий нападающий. Он ответил: «Давайте попробуем поработать». Сделал мне бесплатно все документы, визу и отправил вместе с рядом других футболистов в свою академию в Молдавию.

— Нигериец Бенито, также клиент Селюка, рассказывал, что он лично Дмитрия никогда не видел. А вы?

— Да, я тоже никогда не видел Селюка вживую, мы только общались по телефону. Год назад хотели встретиться, но помешала пандемия. Но ничего, я не переживаю, скоро увидимся.

— Яя Туре называет Селюка папушкой, а Дмитрий его — своим африканским сыночком. Какие у вас отношения?

— Я тоже воспринимаю Селюка как папу. Он делает все, чтобы мне было комфортно: поддерживает в трудные моменты, звонит перед играми, говорит: «Давай, завтра надо забивать». После матчей подсказывает, что можно улучшить. Он всегда рядом, мы реально каждый день с ним на связи. Как агент он очень хорош, но это уже не просто работа, а по-человечески близкие отношения — как у отца и сына.

«Ходил по улицам, а на меня все смотрели и повторяли: «О-о-о, черный!» Даже малыши говорили это слово мамам»

— Вам 18 лет, и ваш первый выезд за пределы родины — в Молдавию. Какими были впечатления?

— Прилетел, сел в такси, доехал до города. На тот момент не понимал по-русски, английским тоже не очень владел, знал только французский. Из вещей с собой были лишь одежда и бутсы, плюс немного денег. Решил сходить в магазин — купить шампунь, крем и гель для душа. Наличными было несколько долларов, поэтому подошел к продавцу, похлопал его по плечу и сказал: «Bro, can you help me please?» А он поворачивается и как закричит: «У-у-у! Черный, черный!» Я тогда сразу подумал: «Блин, что такое «черный»?»

Показал этому парню доллары, указал на шампунь, он вроде все понял. Ответил, что мне нужно сначала поменять валюту, и объяснил, как дойти до ближайшего обменника. Но перед тем как меня отпустить, он попросил о совместном фото. Потом смотрел на этот снимок и был так счастлив! А затем начал звонить друзьям, что-то говорить и кричать: «Черный, черный, черный!»

— Позднее, когда я ходил по улицам, на меня все смотрели и повторяли: «О-о-о, черный!» Даже малыши говорили это слово мамам. А я думал: «Блин, что же это значит? «Здравствуйте» или, может, «с добрым утром»?»

Когда познакомился с партнерами по команде, спросил у одного из ивуарийских игроков: «Bro, what is «черный»?» Он отвечает: «Да это black». Думаю: «Ага, ну ладно, понятно». Позвонил домой и говорю: «Ребят, это просто сумасшествие, они тут никогда африканцев не видели».

Я был в шоке и задавался вопросом: «Так будет в каждой стране, где я буду играть?» Но дальше все было спокойно — отыграл три месяца в Молдавии и отправился в Екатеринбург.

— Чисамба Лунгу, когда впервые увидел снег, побежал за фотоаппаратом. А вы?

— Ха-ха, я присутствовал при этом! Меня тоже спрашивали: «Видишь снег впервые?» Но я отвечал: «Нет-нет», хотя в действительности видел его в первый раз.

Мне повезло, что в «Урале» были Чисамба Лунгу и Жан-Жак Бугуи. Они помогли с адаптацией, плюс с их помощью я начал немного говорить по-русски.

— Трудно было?

— Лунгу меня стимулировал. Клал на стол 5 тысяч рублей, показывал буквы на кириллице и заявлял: «Сможешь прочитать — деньги твои». Я долго смотрел на символы и говорил: «Блин, я не могу».

Потом начал учить язык сам по интернету, а также при помощи приложений. Если честно, алфавит до сих пор не знаю, но многие слова заучил, могу общаться.

В один день Лунгу указал в аэропорту на надпись: «Если прочитаешь ее, дам 10 тысяч». А я вЗял и прочитал! Он как закричит: «Е-мое! Как ты это сделал?» — «Учу русский!» — отвечаю. Теперь даже читаю на нем, могу пробежаться по новостям в «Яндексе».

— В жизни часто используете?

— Конечно, я же познакомился с русской девушкой!

— Как это вышло?

— После матча «Химок» она лайкнула мое фото в инстаграме, взаимно подписались друг на друга и стали общаться.

— А дальше?

— Первое свидание у нас длилось 5 минут. Я был дома и написал ей: «Давай увидимся». Она ответила: «Давай, но я работаю, так что времени почти нет».

Она приехала на такси, мы сказали друг другу «привет», посмеялись, но вскоре уже стали прощаться.

Второй раз встретились после моей игры, сходили поесть и поняли, что, между нами что-то промелькнуло. С того момента мы вместе и думаем, что вскоре поженимся.

Моя девушка постоянно спрашивает, как я выучил так много русских слов. Я отвечаю, что мне повезло иметь рядом столько учителей. В «Химках» это Кухарчук. С ним каждый день что-то новое. Допустим, он говорит мне: «Мо, вот стоит бутылка воды, а если она не стоит, то что она делает?» Я хожу и думаю, а через какое-то время либо сам догадываюсь, либо Кухарчук поясняет — «лежит».

— Как у вас с матерным русским?

— На первых тренировках в Екатеринбурге думал, что «б**ть» это «привет», потому что все постоянно говорили друг другу это слово.

Спрашиваю Лунгу: «Чиса, что такое «б**ть?» Он отвечает: «Ну, «б**ть» это «б**ть». Честно, это было первое русское слово, которое я выучил. Сейчас знаю 10-15 матерных слов, но во время игры слышу их очень много. Думаю, что в сложных матчах, когда ничего не получается, 60-70% речи футболистов — исключительно мат. Но это можно понять — все злятся и нервничают.

«Иванов сказал: «Если выйдешь на поле, забивать нам не надо. Сделаешь это — я тебя убью»

— Кто в «Урале» по-футбольному удивлял?

— Роман Павлюченко. Помню, проснулся, пришел на базу, смотрю на этого парня и думаю: «Черт, откуда я его знаю?» Подхожу к Бугуи и спрашиваю: «Кто это?» Он говорит: «Да это Павлюченко, помнишь, в «Тоттенхэме» играл?» Я даже не сразу поверил.

На той тренировке наблюдал только за Романом. Ему летели неудобные подачи, а он все забивал. Я повторял про себя: «Какой игрок! Какой игрок!»

Роман — очень крутой, работать с ним и учиться у него было настоящим удовольствием. А еще он был так добр к новичкам! На поле всегда подбадривал: «Давай, ты можешь лучше». Когда тебе такое говорит сам Павлюченко, то начинаешь верить в себя.

— Запомнили, как мотивировал Григорий Иванов?

— Ха-ха! Это тоже мой папа! Когда мы впервые встретились, он сказал: «Я буду с тобой». И он сдержал свое слово: если что-то шло не так, он звонил и говорил: «Давай, приезжай в офис, все уладим».

У меня день рождения 12 декабря, и как-то раз я остался в этот день в Екатеринбурге совсем один. Все ребята разъехались по отпускам, и мне было очень одиноко. Но Григорий Викторович отправил ко мне нашего переводчика Андрея, с которым передал праздничный торт, а потом позвонил мне и поздравил, так что Иванов — топ! Когда в последний раз играл против «Урала» за «Химки», он подошел ко мне и сказал: «Если сегодня выйдешь на поле, забивать нам не надо. Сделаешь это — я тебя убью». (Смеется.)

— Удивлялись, когда видели Иванова на скамейке запасных вместе с командой?

— Для меня это было шоком. Я спрашивал ребят: «А почему президент с нами?» А они: «Это нормально, он на каждой игре так».

Одно могу сказать: когда Иванов указывает тебе на ошибки на привычном ему языке, ты их уже потом не совершаешь. И еще что я заметил: кажется, все судьи боятся его. (Смеется.)

— Как вам уральские холода?

— Вышел как-то в декабре на улицу, решил погулять, но это было, мягко говоря, трудновато. Вернулся домой и позвонил маме. Я был в слезах, а он спрашивала: «Чего ты плачешь?» Я повторял: «Что я здесь делаю? Тут так холодно! Я не могу здесь жить! Хочу обратно домой!» Но мама сказала: «Давай потерпи, ты — молодец, у тебя все получится. Одевайся потеплее и пей больше чая». Тогда я подумал, что если уеду из России, это будет слишком просто. А если останусь — получу опыт, и это сделает меня сильнее.

— Знаете, что после вашего представления в качестве игрока «Урала» спортивный директор «Динамо» Роман Орещук пошутил про ваш возраст и был вскоре уволен?

— Нет, не знал об этом, честно. Но тот снимок — просто катастрофа. Его сделали со страницы одного из моих паспортов. Причем на тот паспорт я фотографировался, когда болел и выглядел очень плохо.

Но в «Урале» меня ни о чем не спросили — просто пересняли фото из моих документов. Смотрел на этот фотошоп и думал: «Разве это я?» Сказал об этом Селюку, но он ответил: «Да расслабься, это просто фото». Потом в «Химках» мне этот снимок показывал Саша Филин, но я его попросил: «Пожалуйста, убери это от меня».

/status/771081763514880000?s=20

«После тренировок у Талалаева думал, что могу играть в «Ливерпуле»

— Какие воспоминания остались о «Кайрате»?

— Я играл за их фарм-команду во второй лиге. Пару раз занимался с основой и запомнил Аршавина. Увидел его впервые в тренажерном зале, и он выглядел таким расслабленным! Потом на тренировках он все делал медленно, но если ускорялся — это просто вау! До сих пор не встречал такого резкого игрока. Согласен с тем, что он лучший российский футболист своего поколения. На моих глазах он мог взять мяч, пройти четверых и забить. Это сильно!

— В Белоруссии вас называли человеком, который в одиночку тащит «Гомель». Почему решили оттуда уехать в Армению?

— Гомель — прикольное место. Там классные фанаты — они всегда нас поддерживали, даже если мы проигрывали.

В целом, мы хорошо играли, но часто пропускали на последних минутах, из-за чего проигрывали. В один момент Селюк мне сказал, что есть предложение от «Пюника», им нужен был нападающий под квалификацию ЛЕ. Я, конечно, захотел попробовать себя, плюс в «Пюнике» в тот момент работал Андрей Талалаев.

Я знал, что буду прогрессировать с Талалевым, потому что пересекался с ним в «Тамбове». Потренировался тогда у Андрея Викторовича всего две недели, но потом так хорошо себя чувствовал, что думал: «Да я могу в «Ливерпуле» играть!»

— Чем Талалаев крут как человек?

— Если ему что-то не нравится, он сразу скажет об этом в лицо. Если он что-то считает неправильным, то также сразу выскажется. В то же время он умеет слушать и отмечать хорошее. Он очень добрый, с ним приятно работать, но бывают и сумасшедшие моменты.

— Например?

— Когда он еще был тренером «Химок», помню, у нас было предыгровое занятие и мы играли без мячей, но при этом имитировали действия с мячами. В один момент стали тренировать стандарты — кто-то подавал, а кто-то должен был пробить головой. Один футболист выпрыгнул, но не стал делать движение, как будто он бьет. И тут Талалев как закричит: «И вот куда сейчас полетел мяч? Ты хочешь забить или как?!» Мы, конечно, стояли и думали: «Коуч, но у нас нет мяча. Как забивать?»

При этом мне кажется, что Талалаев уже дорос до уровня топ-клубов РПЛ. Он любит, когда есть вызов, и любит доказывать, что может с ним справиться.

— Вы дважды забили за «Пюник» в Лиге Европы. Была возможность после этого уехать в европейский клуб?

— После игры с «Маккаби» из Тель-Авива подошло 6-7 местных агентов, они все спрашивали: «Что ты делаешь в Армении? Давай к нам в Израиль! Будешь зарабатывать миллионы долларов». Говорили даже, что могу попасть в Европу, если подпишу с кем-то из них соглашение.

— А вы что?

— Ответил, что работаю с Селюком, поэтому все вопросы к нему. Знаю, что Дмитрию потом каждый день кто-то писал.

«Кайфую от игры «Химок»

— Квинси Промес из «Спартака» говорил, что его главное развлечение в России — это баня. А ваше?

— Мое главное развлечение в России — есть борщ. Я так его люблю! Самый вкусный попробовал в одном из ресторанов в центре Москвы.

Моя девушка очень хорошо готовит борщ, поэтому я себе в нем не отказываю.

— Про баню в «Химках» часто слышите разговоры?

— Да. (Смеется.)

— Глушаков говорил, что они с Мирзовым проставлялись в бане, когда пришли в команду. Вы при этом присутствовали?

— Нет. Но когда в «Химках» говорят про баню, все сразу смотрят на Глушакова. Он обычно приглашает ребят после тренировки: «Если хочешь, пошли попаримся». Меня тоже звал, но я был в тот день занят. Если позовет еще раз — конечно, пойду. Я бывал в русской бане, и мне понравилось, особенно когда веничком пройдутся — и ты сразу бежишь на снег.

— Если бы вы организовывали вечеринку для всей команды, какой бы она была?

— Кулинарной! Позвал бы всех в гости и накормил бы африканской едой. Съездил бы специально для этого домой, закупил наших продуктов, приготовил и хотел бы, чтобы все ребята попробовали. Мне иногда говорят, что африканская еда невкусная, но я отвечаю: «Приходи ко мне домой и попробуешь».

— Как совмещаете футбол с Рамаданом?

— Я понимаю это так: если знаешь, что пост будет мешать твоей работе, то лучше и не начинать. Если не мешает — пожалуйста, решение за тобой.

Я всегда прислушиваюсь к организму: например, пью воду, если день очень тяжелый. Всегда знаю, что потом, когда буду в отпуске, смогу нормально выдержать пост. Но намазы, конечно, в Рамадан не пропускаю.

— Юрий Семин говорит про Игоря Черевченко: «Он тренер номер один на сегодняшний день. Чудо какое-то делает». Согласны?

— Сегодняшние успехи «Химок» — во многом его заслуга. До него мы не были командой, не были так едины, а сейчас мы — как семья. Он сказал, когда пришел: «Вижу, что в футбол играть вы умеете. Для того чтобы пришли результаты, нужно поменять всего пару вещей». Его тренировки не такие длинные, но очень интенсивные. А когда занятия короткие, у тебя всегда остается желание и запал на матчи. Ты всегда хочешь показать, что можешь сделать что-то большее во время игры.

Вспомните декабрьскую встречу с «Локо»: когда они забили второй, все думали, что мы проиграем. Но в один момент мы поняли, что соперник не сильнее и что мы можем их додавить, — поэтому и выиграли. С пониманием того, что мы можем многое, нам помог именно Игорь Геннадьевич. Могу сказать, что кайфую сейчас от игры «Химок».

— У вас летом заканчивается контракт. Хотели бы остаться?

— Посмотрим. Знаю, что Дмитрий [Селюк] общается с клубом по поводу продления. Думаю, что стороны придут к пониманию. По окончании сезона все станет ясно.