Девочка-людоед стала мамой — Что известно о Валерии Яргиной?

Когда в 2018 году эта история прорвалась в эфир — даже бывалые криминалисты хватались за головы. 12-летняя девочка. Мальчик на десять лет старше. Расчленёнка. Куски тела — в печке. Мясо — на сковородке. И всё это не кино. Не хоррор. Под Санкт-Петербургом, в самой обычной частной застройке.

Новый паспорт — старая кровь?

Сегодня этой девочке — уже почти 19. Она сменила имя, теперь её зовут Елизавета. Словно можно стереть прошлое, просто перелистнув страницу. Живёт, по слухам, в станице Выселки, Краснодарский край. Побывала замужем. Родила ребёнка. С мужем не сошлась. Работает поваром. Да, именно поваром. Жарит котлеты, выкладывает в сторис свои рецепты, собирается дать большое интервью одному Telegram-каналу. За деньги, конечно.

Словно кто-то может забыть, с чего всё началось…

Октябрьская ночь, мясо и микроволновка

Ему было 22. Ей — 12. Его звали Аркадий Зверев, набережный аниматор из Сочи в костюме Венома. Её — Валерия Яргина. Малолетка сбежала из дома, мать которой, по данным СМИ, занималась проституцией. В Петербурге они познакомились с Александром Поповичем — 21 год, обычный парень, который просто хотел приютить беглецов.

А потом — ссора. Потом — нож. Потом — труп. Голова — в печи. Мясо — на плите. Соседи вызвали мать погибшего. Младший брат приехал первым. Он и нашёл останки. Холод в животе, горло в узел — тело было расчленено.

Аркадий потом скажет, мол, всё из-за денег. Попович потребовал плату за ночлег. Валерия закричала: «Убей!» — и понеслось. Кто предложил съесть — неясно. Но пробовали оба. Её комментарий: «Слишком сладко». Его — рвота.

И да, они правда сказали полицейским: «Голодно было».

Весной 2019 года Зверев повесился в СИЗО. Валерия — осталась.

Никакого наказания

Девочка-людоед  не сидела в тюрьме. Не была даже подсудимой. Проходила по делу как свидетель. Её признали вменяемой. После — детдом. Потом спецшкола. Учёба. Новый город. Новый паспорт. Но память не меняется по паспорту.

В обычной школе не прижилась: хвасталась, что мозги человека вкуснее пиццы. Родители учеников потребовали её исключения. Да, не шутка — она так и сказала: «вкуснее пиццы». Её перевели в закрытую спецшколу. После — техникум. Потом — повар. Потом — ребёнок.

Сегодня она жалуется в соцсетях. Пишет, как устала. Как сломана. Как была морально убита. Рассказывает о боли, о том, что её не поняли, не оценили, не услышали.

Что бы она ни говорила — кровь не смывается новым именем. Прошлое не выбрасывается, как сгоревший паспорт. Особенно если ты готова говорить о нём… за гонорар.

Так кому она расскажет? И что именно? Что не ела? Что просто стояла за дверью? Что всё придумал он?

Вопросов — тысяча. Ответов — ни одного. Только дым из трубы и сковородка на плите.